Hемецкая длинношерстная легавая (немецкий сеттер)

Пост опубликован: 28.01.2019

Hемецкая длинношерстная легавая (немецкий сеттер)

Hемецкая длинношерстная легавая (немецкий сеттер)

Hемецкая длинношерстная легавая (немецкий сеттер)

Hемецкая длинношерстная легавая (немецкий сеттер)

Hемецкая длинношерстная легавая (немецкий сеттер)

За последние 15 лет, начиная с 80-х годов, в немецкой охотничьей литературе очень много писалось о туземных охотничьих собаках, между прочим и о длинношерстных легавых, хотя они далеко не пользуются популярностью короткошерстных и щетинистошерстных. В настоящее время имеются очень подробные исследования и описания всех трех пород легавых и можно составить понятие об их происхождении. Эти сведения находятся в дополнениях к немецкому переводу Веро Шо, в небольшой, но очень дельной книге Шлотфельда, а главным образом - в капитальном труде известного рисовальщика собак и охотничьего писателя Людвига Бекмана "Rassen d. Hundes", первый том которого вышел только летом 1894 года.

По Бекману, длинношерстная легавая принадлежит к самым старинным породам охотничьих собак. Хотя старинные авторы и считают ее вывезенною из Испании, но он сильно сомневается в их испанском происхождении по причинам уже приведенным выше: о длинношерстных птичьих собаках и упоминается в старинной испанской литературе, и их нет теперь ни в Испании, ни в Италии. Из слов Бекмана можно заключить, что он склоняется к тому мнению, что длинношерстные собаки происходят с востока, откуда Карл Великий (768 - 814) заимствовал будто ловлю птиц сетями и охоту с соколами. Вернее, при Карле Великом охоты эти распространились в Германии, где были еще почти неизвестны. Ранее было упомянуто нами, что длинношерстные собаки с большими висячими ушами встречались в Греции и на Балканском полуострове во времена Александра Македонского и даже гораздо ранее.

Так как в старинных немецких книгах, относящихся к охоте, обо всех собаках, кроме гончих ищеек (Leithunden), говорится очень сбивчиво и неопределенно, то можно только догадываться, что длинношерстная птичья собака с XIII столетия по XVII была известна под названием Wachtelhund - перепелиной собаки, т. е. употреблялась при ловле перепелов сетью. На картинах и гравюрах XV и XVI столетий, изображающих соколиную охоту, встречаются небольшие длинношерстные собаки белой и кофейнопегой масти. Бекман высказывает мнение, что эти спутники соколиных охот произошли от скрещивания так называемых испанских собак с родичами современных длинношерстных (немецких) собак. Кто мог быть, однако, этим родичем, автор умалчивает.

Вероятно, вследствие этого скрещивания уже в XVI столетии длинношерстные собаки Средней Европы достигают большого роста и по ладам почти не отличаются от современных. Это доказывает отличный рисунок Аммона в книге Фейерабендта "Neu Jagd und Wehdwerkbuch" (1582), изображающий длинношерстную собаку, хватающую убитого зайца. Действительно, эта собака совершенно похожа на теперешних длинношерстных немецких легавых, и такая замечательная устойчивость признаков достойна удивления.

По мере упадка соколиной охоты и ловли сетью и замены их стрельбою влет эта крупная длинношерстная собака начинает вытесняться из полей, т. е. открытых местностей, короткошерстной легавою. Вероятно, причиной тому была меньшая чувствительность последней к жаре. Хотя писатели XVIII века изредка еще упоминают вскользь об испанских перепелиных собаках, но длинношерстные легавые большей частью уже назывались водяными -Wasserhunde, употреблялись для охоты на уток, иногда для лесной охоты и не пользовались уважением, так что в охотничьих книгах их нередко смешивали с пуделями. В средине прошлого столетия их даже называли датскими "буделями", причем следует заметить, что датскими собаками было принято тогда называть всякую помесь. Датскими называет их и Гартиг (1811), и весьма возможно, что эти датские собаки под названием голстинских проникли в прошлом веке к нам, в Россию, уже смешанными с английскими. Только Jester в 1793 г. причисляет водяных длинношерстных собак к Vorstehhunden, чем подтверждает, что они имели настоящую стойку. Борх в "Sylvan" (1325) опять зовет их вместе с пуделями водяными собаками, и эта неправильная кличка удержалась за длинношерстными легавыми до сих пор в Северной Германии в отличие от Huhnerhund короткошерстной легавой. Кличка длинношерстная легавая вошла в употребление только со времени появления в 1846 году известной книги Циглера ("Federwildjagd"). Циглер прямо называет их немецкими длинношерстными легавыми сходными с французскими эпаньелями и имеющими более острую морду и менее развитые брыли, чем короткошерстная легавая. Остромордость он считает главным отличием их от сеттера и эпаньеля.

Спрашивается, каким путем могла образоваться современная длинношерстная немецкая легавая, которая с давних времен довольно резко отличается от французских эпаньелей и английских спаниелей и сеттеров, несомненно составляя особый тип?

На это нет никаких определенных указаний, и Бекман, как мы видели, умалчивает о родиче длинношерстной легавой. Однако весь общий вид последней безошибочно указывает на неблагородство этого таинственного предка. Старинные малорослые испанки, очевидно, скрещивались с крупными немецкими пастушьими собаками, очень похожими на наших лаек и принадлежащими к той же обширной группе северных лесных собак*. Из слов того же Бекмана, который говорит, что до изобретения дроби стреляли птицу сидячей из-под стоящей на стойке или из-под лающей собаки, можно заключить, что немецкие лайки в давние времена также употреблялись для охоты на птицу. Наконец, в "Описании типичных признаков охотничьих собак", составленных для выставок Общества любителей породистых собак (Спб., 1888), говорится, без сомнения со слов какогонибудь немецкого, притом несовременного, автора, что "длинношерстных легавых собак как породы в Германии никогда не существовало, а в некоторых местностях (большею частию в горах) вязали легавых собак с пастушьими, и таким образом являлся как бы новый тип подружейной собаки" (стр. 66). В этой тираде верно лишь то, что длинношерстная немецкая легавая происходит от пастушьей.

* Последние исследования показали, что немецкие Schaferhunde ничем не отличаются от наших остроухих дворняжек.

 

Из того, что до настоящего времени в Германии встречаются две разновидности длинношерстных легавых - остромордая и толстомордая, очевидно, что типичная и более старая немецкая порода - продукт этого скрещивания, имевшая короткую заостренную морду, как у своего родича, - в прошлом и этом столетиях подвергались некоторым улучшениям. А именно, сначала в 3ападной Германии преимущественно, к ней подмешивалась кровь французских эпаньелей, распространившихся при дворах мелких немецких принцев, в подражание французскому: позднее в Северной Германии, преимущественно в Ганновере, династически связанном с Англией, также в Голштинии и Дании немецких собак скрещивали с английскими*. Наконец, длинношерстных легавых нередко вязали с короткошерстными и щетинистошерстными. Эти скрещивания значительно исправили простоватый вид немецкого сеттера, и сами немецкие охотники признали новую толстомордую разновидность более красивою и представительною. Старые остромордые собаки не появляются более на выставках, где на них не обращают внимания, и начинают вымирать, сохраняясь преимущественно у крестьян (например, в Вестфалии, около Мюнстера, по словам Шлотфельда), что опять-таки косвенно указывает на первоначальное, так сказать плебейское, их происхождение. Остромордая разновидность притом всегда была пегой, а не одноцветной масти.


* Один из ганноверских охотников жалуется в письме к Шлотфельду, что собаки их испорчены благодаря герцогу Кембриджскому, который вывез сюда пойнтеров и сеттеров. Некоторые современные собаки, как указывает даже Бекман, например, фазан Нидгаммера, напоминают французских эпаньелей.

 

Кроме того, достоверно известно, что в те времена, когда длинношерстная легавая употреблялась главным образом для охоты на уток, к ней часто подмешивали кровь водолаза и пуделя. На первую примесь указывает иногда встречающаяся черная и черно-пегая масть и густой волнистый волос; на скрещивание с пуделем - шерстистость и кудрявость псовины. В новейшее время чрезмерно густая, длинная и завитая псовина сделалась легче, короче и глаже. Бекман полагает, что это изменение находится в каком-то соотношении с утолщением морды, подобно таким же одновременным изменениям шерсти и головы щетинистошерстной легавой. Никакой таинственной связи между шерстью и головой нет, и одновременные исправления псовины и головы достаточно объясняются позднейшими скрещиваниями длинношерстных немецких легавых с сеттерами, а щетинистошерстных с короткошерстными браками. С практической точки зрения избыток шерсти бесполезен, даже вреден, так как изнуряет собаку в жару, представляет большие неудобства для охоты в чаще и терновнике, а для воды непригоден, потому что намокшая псовина долго сохнет и прибавляет много лишнего веса.

В настоящее время, как сказано, остромордая разновидность сделалась очень редкою и немецкие длинношерстные собаки стали однотипнее. Но несмотря на то, что никогда, даже в кратковременный период увлечения немцев сеттерами и пойнтерами (в 50-х и 60-х годах), не были редкостью и сохранялись почти в чистоте, во многих местностях Германии, особенно у лесничих, они изменились к лучшему очень мало сравнительно с другими породами немецких легавых; кроме того, не только не распространились, но даже сделались более редкими. Немецкий сеттер до сих пор остается собакой для лесной и водяной охоты; для последней он в значительном количестве вывозится в Голландию.

Причины сравнительной редкости этой породы - малая выносливость ее в полевой работе, в жаркое время, простоватый вид, нередко порочные лапы. Одним из недостатков собаки, обличающих ее плебейское происхождение, является также лопоухость, т.е. ухо широкое в основании и плотно прилегающее к щеке. Хотя лопоухость свойственна всем немецким породам, но у длинношерстной легавой она потому резко бросается в глаза, что ухо почти никогда не украшено снизу бахромой уборной псовиной, как у сеттеров и эпаньелей, и имеет длинную шерсть только у основания и с боков, как у сенбернаров. Такой недостаток очень безобразит собаку, придавая ей совсем простоватый вид. Замечательно, что в природе никогда не бывает хороших сук, факт не особенно утешительный для будущности породы.

Главное отличие немецкой длинношерстной легавой от сеттера и эпаньеля заключается именно в грубости, дворноковатости сложения, соединенной с рыхлостью. Она кажется на вид крупнее и крепче сеттера и имеет более широкий крестец, но мускулы плоски, и у нее нет ни энергии, ни быстроты и свободы движений сеттера. Голова тоже, как видно из описания, проще, особенно у остромордой разновидности: затылочный гребень мал, так что задняя часть черепа кажется очень плоскою; нос (переносица) никогда не бывает вздернут, а напротив, часто бывает с горбинкой, как у немецкой короткошерстной. Признаки породы окончательно выработаны в 1890 году, но, по-видимому, они еще дал ко не установились, и беспорочность собак, вполне подходящих к описанию, почти вовсе не встречается.

Общий вид. Собаки выше среднего роста (от 60 до 66 сант., суки меньше), сильного сложения, немного растянуты и приземисты (т. е. имеют длинную колодку); спина у них не так широка, как у короткошерстных; хвост до середины идет горизонтально, потом слегка загибается. Ровная, слегка волнистая шерсть ниспа дает по обеим сторонам. Производят впечатление понятливых, живых и бодрых животных с свободными движениями и бесшумной походкой.

Голова удлиненная и не тяжелая, с широким, сравнительно плоским теменем; затылочный гребень мало развит, но все-таки резче обозначен, чем у короткошерстной; перелом нерезкий. Вообще череп легче и сверху менее выпукл, чем у брака. Переносье, тоже более узкое (сверху), сбоку кажется прямым или слегка выпуклым (горбоносость). Морда в профиль тоже острее. Губы хорошо развиты и образуют в углу большую складку.

Нос более или менее темного коричневого цвета, сообразно окрасу псовины; ноздри открытые, с сильно развитыми мускулами (подвижные). Двойные носы не допускаются.

Уши средней длины, поставлены довольно высоко, с широким основанием, без складок, плотно прилегают к щекам и снизу тупо закруглены.

Глаза несколько овальной формы, средней величины, не выпуклые и не впалые, ясные. Цвета карего, более или менее темного.

Шея сильная, немного длиннее, чем у гладкошерстной, слегка выпуклая у затылка, без подгрудка.

Плечи косые, с плоскими мускулами, менее сильные и правильные, чем у брака.

Грудь уже, чем у брака, но глубже, л ребра более плоски и спущены ниже, т. е. собака лещеватее; подрыв тоже более ясно выражен.

Спина широкая и прямая; поясница крепкая, возможно более широкая и короткая. Крестец не короткий, к хвосту слегка покатый.

Передние конечности. Ноги прямые, сильные, составляют с пястными костями почти прямую пинию (передние ноги в струне). Пальцы умеренно согнуты, плотно сжаты (в комке).

Лапа не так кругла, как у короткошерстной; подошвы большие, жесткие, когти правильно загнуты.

Задние конечности сравнительно короткие, и бедра не образуют с голенью такого угла, как у борзой, сеттера и пойнтера. Зад вообще относительно слаб, с плоскими мускулами.

Хвост средней величины, толстый у основания и до средины почти прямой, потом пост пенно утончающийся и поднимающийся кверху довольно круто. Его никогда не укорачивают.

Псовина длинная, шелковистая, мягкая и блестящая, прямая или слегка волнистая, отнюдь не курчавая; на голове она коротка, густа и мягка; на ушах, горле, шее, груди и на животе волос длиннее, чем на спине (уборная псовина); то же на задней части передних и задних ног до пазанков и на гачах. Между пальцами густая и мягкая шерсть. Хвост имеет хороший подвес, длина которого увеличивается к середине, а к основанию и концу уменьшается. Перо, однако, никогда не бывает так длинно, как у сеттера.

Окрас одноцветный, темно-кофейный или шоколадный, часто с белой манишкой; также кофейно-пегий, с кофейным и крапинами, иногда серовато-кофейный (каштановый?); черная и черно-пегая масти избегаются. Старинными охотниками всего более уважается одноцветный бурый окрас, потому что, по их мнению, этих собак ближе подпускают утки, принимая и лисицу или выдру. Кроме того, волос бурых оттенков всегда значительно тоньше волоса других цветов, и одноцветная кофейная масть дает более ручательства на чистопородность, чем пегая. Наконец, бурый окрас, как было уже замечено в введении, наиболее типичен для всех пород птичьих собак, и ему следовало бы всегда отдавать предпочтение перед всеми прочими. По словам Бекмана, качество псовины составляет еще предмет спора: одни охотники (большинство) предпочитают совсем гладкий, прямой волос, какой бывает преимущественно у собак кофейного окраса; другие - волнистый, какой замечается у собак светлокофейных и так называемой бронзовой масти, которые имеют сильную наклонность к курчавости. Следовало бы остановиться на слегка волнистой псовине. Длинношерстные собаки одеваются, т. е. получают длинную псовину, только по второму году; суки после помета и выкормки обыкновенно имеют сравнительно короткую шерсть.

Хотя немецкие сеттера и не пользуются такою популярностью, как короткошерстные и щетинистошерстные легавые, но полевыми качествами и в умственном отношении они нисколько не уступают последним породам. Поиск их не быстрый, чутье нижнее, но хорошее; характер вообще мягкий. В России немецкие длинношерстные легавые совершенно неизвестны, что весьма понятно: наши так называемые деревенские сеттера, встречающиеся у подгородных промышленников и едва ли не у большинства провинциальных охотников, имея аналогичное происхождение, отличаются от немецких сеттеров почти только одним окрасом. Что же касается полевых качеств, то они едва ли не превосходят последних.